Серебряное кресло - Страница 10

Тело королевы доставили в Кэр Параваль, где ее оплакивали не только король Каспиан и юный принц, но и вся Нарния. Она была настоящей королевой: мудрой, прекрасной, счастливой – недаром Каспиан привез ее издалека, с самого восточного края света. Говорили, что в жилах ее течет звездная кровь. Принц тяжело переносил потерю, и теперь его часто можно было видеть в северных болотах Нарнии, где он искал ядовитого змея, чтобы убить его и отомстить за мать. Многие видели его скорбную фигуру, когда он возвращался из своих странствий усталым и опечаленным. Но через месяц после гибели королевы в нем заметили перемену. В его глазах появился загадочный свет, какой бывает у тех, к кому приходят видения; и конь его больше не казался утомленным даже после целого дня под седлом.

Самым близким его другом среди старых придворных был лорд Дриниан, капитан, принимавший участие в том великом плавании к восточным землям. «Ваше высочество, – сказал ему Дриниан как-то вечером, – не пора ли вам прекратить поиски змея? Стоит ли мстить неразумной твари, как человеку? Стоит ли понапрасну тратить юные силы!»

«Милорд, за последние семь дней я и не вспомнил о змее», – отвечал принц. Дриниан спросил его, зачем же он в таком случае ездит в северные леса, и принц ответил, что повстречал там самое прекрасное создание в мире. «Любезный принц, – попросил его Дриниан, – могу ли я просить о милости сопровождать вас завтра, чтобы самому увидеть это создание?» «Охотно», – отозвался принц.

Наутро, оседлав коней, они поскакали в северные леса и спешились, к немалому удивлению Дриниана, у того ключа, где смерть настигла королеву. Там они отдыхали до полудня. В полдень Дриниан поднял глаза и увидел девушку удивительной красоты, которая стояла у северной стороны ключа, знаками приглашая принца. Она была высока и испускала сияние, и была закутана в ядовито-зеленую ткань. Принц глядел на нее, как безумец. Но вдруг девушка исчезла, Дриниан даже не заметил куда. После этой странной прогулки они оба вернулись в Кэр Параваль. С тех пор не покидало Дриниана ощущение, что эта сверкающая зеленая девушка принесет зло принцу.

Он долго думал, не рассказать ли о случившемся королю, но не захотел прослыть доносчиком и промолчал. Он не раз потом горько жалел об этом, потому что на следующий день принц уехал один и к вечеру не вернулся. С того дня следов его не находили ни в Нарнии, ни в соседних землях. Пропал принц, и его одежды, и его верный конь. С тяжелым сердцем отправился Дриниан к Каспиану, и молвил: «Повелитель мой! Прикажи казнить меня, ибо своим молчанием я погубил твоего сына». Он все рассказал королю. Тут Каспиан схватил боевой топор и бросился на Дриниана, стоявшего недвижно, как скала. Но, замахнувшись, король вдруг отбросил топор в сторону со словами: «Я потерял королеву и сына, неужто должен я потерять и друга?» Он обнял лорда Дриниана, и они оба заплакали.

Когда сова закончила свой рассказ, Джил сказала:

– По-моему, змей и есть эта женщина.

Совы одобрительно заухали.

– Только она не убила принца, – сказала сова, – потому что костей…

– Мы и так знаем, что не убила, – перебил ее Юстас. – Аслан сказал Джил, что принц до сих пор жив.

– Это еще хуже, – ухнула самая старая сова, – значит, она его где-то держит, чтобы использовать в заговоре против Нарнии. Много лет назад в наши края пришла Белая Волшебница с севера и на целый век покрыла снегом и сковала льдом Нарнию. Может быть, этот змей из той же компании.

– Ну что же, – сказал Ерш, – нам с Джил все равно надо отыскать принца. Вы нам поможете?

– А куда идти, вы знаете, ух-тух? – спросила сова.

– Да, – отвечал Юстас. – Мы знаем, что должны идти на север. А еще мы знаем, что должны добраться до развалин города великанов.

Совы еще громче заухали, захлопали крыльями, зашелестели перьями, а потом принялись наперебой объяснять, как им жаль, что они не могут отправиться с детьми на поиски пропавшего принца. «Вы захотите путешествовать днем, а мы ночью, – говорили они, – так что ничего не получится, ух-тух!» Кто-то из них добавил, что даже тут, в развалинах замка, уже стало куда светлее, чем в начале их совещания и пора бы разлетаться. По правде говоря, даже простое упоминание о путешествии в разрушенный город великанов порядком охладило пыл этих птичек. Но тут старая знакомая детей, сова, сказала:

– Если человеческие дети отправятся к Эттинсмуру, надо их доставить к одному из кваклей. Только они смогут помочь в поисках.

– Ух-хо-хо! Неплох-хо! – зашумели совы.

– Тогда в путь, – сказала сова. – Я возьму одного. Кто понесет другого? Нам нужно успеть до утра.

– До кваклей и я долечу, – отозвалась одна из птиц.

– Готовы? – спросила сова у Джил.

– Кажется, она заснула, – сказал Ерш.

Глава ПЯТАЯ. ЛУЖЕХМУР

Джил действительно спала. С самого начала совиного совета она часто зевала, и, наконец, не выдержала. Более того, ей совсем не понравилось, во-первых, то, что ее разбудили, а во-вторых, что она спала на голых досках в какой-то пыльной колокольне, совершенно темной и к тому же переполненной совами. Перспектива же немедленно куда-то лететь на совиной спине, причем явно не туда, где имелась бы теплая постель, понравилась ей еще меньше.

– Да соберись же, Джил, – говорил Ерш. – В конце концов, ты же сама хотела приключений!

– Надоели они мне, – буркнула Джил.

Тем не менее она взобралась на спину совы и вскоре окончательно проснулась от неожиданно холодного ветра, ударившего ей в лицо, когда они вылетели из замка. Исчезла и луна, и звезды. Далеко позади она различила высоко над землей одинокое освещенное окошко. Несомненно, это было окно одной из башен Кэр Параваля. Ей захотелось обратно в свою замечательную спальню, чтобы свернуться в клубок и смотреть, как отблески пламени играют на стенах. Она засунула руки под плащ и поплотнее закуталась. Жутковато было слышать в темноте, как неподалеку Ерш беседует с совой. «Ему хоть бы что, совсем свеженький,» – подумала Джил, не понимая, что Юстасу воздух Нарнии возвращает ту силу, которую он обрел, плавая по Восточным Морям с королем Каспианом.